«Одна, но пламенная страсть»

эйфории духа».
{ А. Николаева наполняла и переполняла партии энергией своей артистической личности. Она с упоением отдавалась превратностям судьбы испанской девчонки Китри, глубоко переживала трагедию Заремы, наслаждалась фейерверком игры обольстительной Одиллии, Коломбиной, лихо, напропалую кокетничала с Арлекином и по-русски целомудренно любила Иванушку. Артистка с одинаковой убедительностью воплощала разные сценические образы, разные человеческие характеры. Но была в них все же одна общая черта, единый стержень, проходящий через все роли. Это — огромная жизненная активность и яркая солнечность мироощущения. Она, как линия высокого напряжения, давала энергию всему подключенному к ней. Но то, что оставалось вне этой сферы, бледнело и значительно меньше волновало как саму танцовщицу, так и зрителей. Не случайно не стало событием в творческой жизни балерины исполнение ею роли Одетты, не случайно в ее репертуаре отсутствовали такие балеты, как «Жизель», «Шопениана».
А. Николаевой были просто чужды, а потому и малоинтересны созерцательная скорбь Одетты, инфернальная умиротворенность Жизели, меланхоличность Сильфиды. Все сказанное не означает, конечно, что в палитре балерины отсутствовали лирические тона. Глубоко лирическими были образы Зоськи, Надейки, Тао- Хоа. Но лирика балерины была не холодной, отрешенной, печально элегичной, а теплой, земной, и даже в трагические, скорбные минуты ее героини, как реки подо льдом, всегда таили в себе живые струи — струи радости, весеннего возрождения.
Время не погасило творческого огня, не ослабило духовной энергии народной артистки. Как и прежде, когда она была художественным руководителем и преподавателем хореографического училища, А. Нико
лаева приобщает людей к танцу: ведет занятия в Народной студии классического танца Дворца культуры Белсовпрофа. И по-прежнему она ради танца не щадит себя: в свои восемь десятков лет ставит танцы, ездит с подопечными в колхозы и на предприятия, переделывает, украшает костюмы, таскает в сумках реквизит. Она может с таким же, как и раньше, юношеским энтузиазмом загореться вдруг какой-нибудь новой танцевальной идеей и с прежним запалом и темпераментом начать воплощать ее в жизнь. Как и много лет назад, танец заполняет внутренний мир артистки, он живет у нее в крови, на него привычно отзывается каждый мускул, каждый нерв ее тела. И как прежде, Александра Васильевна с полным правом на то говорит: «Балет требует от меня всей моей жизни».